АРМЯНО-ТУРЕЦКИЕ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ И АРМЯНСКИЙ ВОПРОС. в конце XIX – начале XX веков .часть-6

ГЛАВА I
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ.
РАЗВЕРТЫВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ БОРЬБЫ
АРМЯНСКОГО НАРОДА.
ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ В. ПОРТОИ И АРМЯНСКИМИ ПОЛИТИЧЕСКИМИ ПАРТИЯМИ
Как видим, переговоры были прерваны в марте 1899 г. Мо­мент для султана был неблагоприятным – в Гааге через два месяца должна была состояться Международная мирная конференция. Султан боялся, что на конференции будет обсуждаться вопрос, касающийся армянских реформ. Именно поэтому он сделал новую попытку возобновить переговоры с редакцией «Дрошак». Через константинопольского корреспондента агентства «Корреспонденц бюро» султан дал в европейские газеты телеграмму, в которой из­вещал о том, что имеющие место переговоры между Абдул Хами­дом и партией Дашнакцутюн завершились удачно и что армянский вопрос стоит на пороге своего разрешения.
Первая телеграмма была подана 1 мая 1899 г.: «Трое членов Женевского комитета прибыли в Константинополь для предпола­гаемых дискуссий по поводу предпринимаемых правительством средств по улучшению положения армян. Совещания проводятся с участием Артин-паши и управляющего Перы Энвер-бея. Ходят слухи, что посланцы обязались постараться заставить комитет вести себя спокойно».

Редакция «Дрошак» дала опровержение, которое было посла­но 4 мая через телеграфное агентство «Вольф» всем газетам, на­печатавшим накануне предыдущую телеграмму. В опровержении говорилось: «Редакция «Дрошак» уполномочена объявить о пол­нейшей несостоятельности и необоснованности подобного сообщения, ибо ни один из членов партии Дашнакцутюн не утруждал себя сдвинуться с места и выехать куда-либо ради подобного дела.
Совсем недавно, 11 марта, Дашнакцутюн сообщила султанскому правительству о своем отказе вступить в переговоры, инициатива которых была по приказу султана непосредственно поручена Артин-паше – советнику министерства иностранных дел. О побудительных мотивах отказа будет сообщено дополнительно».
Опровержение редакции не обескуражило Абдул Хамида. 10 мая константинопольский филиал агентства «Корреспонденц бюро» распространил второй фальшивый документ, в котором сообща­лось, что «государственная комиссия в составе министра внутрен­них дел Мемдух-паши, управляющего по оружейным делам (тюфекчи башы) Джеляледдин-паши, управляющего Перы Энвер-бея, посредников Тиран-бея и Трдат-бея и адвоката Григора эфенди Булбуляна уполномочена вести переговоры с парижским комите­том и двумя комитетами в Женеве о принятии мер по улучшению положения армянского народа. На посланцев возложена миссия мирных посредников между правительством и комитетами. По­сланцы комитетов пока еще не доехали до Константинополя. Отно­сительно их свободного проживания в Константинополе даны соот­ветствующие распоряжения. По прибытии представителей комите­тов переговоры немедленно возобновятся».
Вновь редакция газеты «Дрошак» вынуждена была в тот же день послать опровержение во «Франкфуртер Цайтунг» и «Тайме». «Тайме» не откликнулась на опровержение, а «Франкфуртер Цай­тунг» напечатала его в вечернем выпуске от 12 мая в разделе «Тур­ция». В опровержении подчеркивалась ложность факта якобы имеющих место армяно-турецких переговоров. В документе говорится: «Редакция «Дрошак» уполномочена сделать официальное и катего­рическое заявление и опровергнуть исходящие от «Корреспонденц бюро» ложные сведения от 10 мая, согласно которым делегаты ар­мянского комитета Женевы выехали в Константинополь для пере­говоров с турецким правительством. Эти коварные уловки Йылдыза, который делает отчаянные попытки выправить положение буквально перед началом Международной мирной конференции в Гааге и ввести в заблуждение мировую общественность Европы». Через четыре дня константинопольское агентство «Корреспон­денц Бюро» вынуждено было новой телеграммой от 16 мая признаться в том, что «переговоры имели отрицательные результаты» и что султан собирается послать в Европу для возобновления отношений с комитетами Джеляледдин-пашу. В телеграмме подчеркивалось также, что султан сообщил армянскому патриарху о своих намерениях по поводу улучшения положения армян.
Приводимые факты свидетельствуют о том, что султан был очень заинтересован в переговорах. Ему было крайне необходимо выиграть время и для этого он прибегал к разного рода фальсификациям, стараясь во что бы то ни стало убедить Европу в положительном исходе переговоров.
Политика «борьбы» – проблема довольно сложная. Армянская освободительная мысль после долгих и мучительных поисков приш­ла к убеждению, что свобода завоевывается борьбой и кровью. Однако сама борьба не должна была стать самоцелью. Любая дли­тельная национальная борьба имеет свои стадии прилива и отли­ва, этапы наступлений и отступлений.
Армянское освободительное движение вступило в стадию во­оруженной борьбы в 1890 году.
М. Варандян, обобщая результаты борьбы, направленной против турецкого правительства и охватывающей предшествующие переговорам годы, пишет: «Что дала нам 6 – 7-и летняя упорная и беспощадная война между армянскими революционерами и сул­танским правительством? Мы были побеждены. Но и враг не оказался победителем. Политику варварского угнетения он сменил на тактику переговоров, переговоров с революционерами..., невиданное доселе явление в жизни османской деспотии».
В те годы армянское освободительное движение было обеск­ровлено. Порта перешла к политике массового уничтожения армян. Правда, армянам удалось добиться внушительных успехов – армян­ский вопрос оказался в центре внимания великих держав. Но под предлогом армянского вопроса они начали интенсивно вмешивать­ся во внутренние дела Османской империи, предлагая проведение реформ, направленных на улучшение положения армянского на­рода. Султан был серьезно обеспокоен размахом освободительного движения. Однако армянские политические партии и их руководи­тели должны были осознать, что именно в такой тревожной обста­новке, под давлением страха, формировалась и получила свое за­вершение идея геноцида как единственного кардинального сред­ства для решения армянского вопроса и присвоения армянской территории.
Редакция «Дрошак», признавая поражение освободительной борьбы, вместе с тем необоснованно выдвигала идею про­должения «борьбы».
Если даже Абдул Хамид в той сложной обстановке нуждался в выгрыше во времени, то армянскому освободительному движению этот выигрыш был еще более необходим.
Вышеупомянутый М. Варандян пишет: «Вовсе не из праздного любопытства согласились дашнакские деятели в Женеве оказать прием султанскому посланцу. Они отдавали себе отчет в том, что очень скоро, волей-неволей, мы вынуждены будем пойти на перемирие, так как армянское движение переживало кризис, и революционная организация находилась в незавидном поло­жении».
Как видим, руководство партии Дашнакцутюн, редакция «Дрошак» придерживались в 1899 году того мнения, что армянское освободительное движение потерпело поражение, что необходима передышка, которая даст возможность залечить раны, передисло­цировать силы и вооружиться.
По логике вещей и исходя из тяжелой ситуации, руководящие силы освободительной борьбы должны были «протянуть руку» Абдул Хамиду и согласиться с его условиями. В результате они также оказались бы в выигрыше во времени, что дало бы возможность найти новые решения как стратегического, так и тактического ха­рактера.
В конце концов «умеренная» политика Абдул Хамида в отно­шении армян была более приемлемой, чем политика уничтожения.
Детальное изучение исторической ситуации привело нас к убе­ждению, что в «перемирии» и «выигрыше во времени» нуждались обе стороны, но армянскому освободительному движению эта пе­редышка была более необходима.
В этих сложных условиях Абдул Хамид проявил дипломатиче­скую гибкость, пойдя на переговоры со своими врагами, против ко­торых он боролся не на жизнь, а на смерть. В отличие от Абдул Хамида армянские политические партии оказались близорукими и неспособными к быстрой ориентации, незнакомыми с искусством дипломатии. Армянские политические партии проявили тактиче­скую негибкость мышления и не смогли извлечь, пусть даже очень малые, выгоды, которые сулило им предложенное Абдул Хамидом относительное «перемирие». И если это «перемирие» могло иметь значение для армянского освободительного движения, то в усло­виях быстрой изменчивости международных отношений и усиливающихся разногласий между европейскими державами для Пор­ты оно не могло играть важной роли.
Изучение материалов, касающихся переговоров Абдул Хами­да с армянскими политическими партиями, привело нас к следую­щим выводам.
1. Факт переговоров необходимо расценивать как публичное признание того, что армянское национально-освободительное дви­жение представляло в политической жизни Османской империи мощную военно-политическую силу, в борьбе с которой невозможно было ограничиваться уже старыми методами и приемами.
2. Абдул Хамид в течение 1896 – 1899 гг. пытался вести пере­говоры со всеми армянскими политическими партиями. Однако предварительное согласие на переговоры дали лишь партия Даш­накцутюн и партия Реорганизованных гнчакистов.
3. Абдул Хамид надеялся на то, что переговоры дадут ему воз­можность воспрепятствовать европейским державам вмешиваться во внутренние дела Порты, отказаться от претворения в жизнь майских реформ, ликвидировать переживающее мощный подъем армянское национально-освободительное движение. Он желал достичь победы в деле разрешения этих важных проблем ложными обещаниями и обманом. Решение Порты о переговорах с армянскими политическими партиями было по сути дела дипломатиче­ским маневром с целью выиграть время.
Нам кажется, что позицию армянских политических партий, противопоставивших абдулхамидовской политике выигрыша во времени продолжение борьбы, нельзя считать оправданной. Если в столь сложной обстановке Абдул Хамид нуждался в передышке, то обескровленной и выдыхающейся армянской освободительной борь­бе эта передышка была более необходима. Она могла бы дать воз­можность и время, чтобы залечить раны и набраться сил для гря­дущих боев.
4. Армянские политические партии были уверены в лживости обещаний Абдул Хамида, поэтому прежде чем перейти к перегово­рам, выдвинули ряд предварительных предложений, выполнение которых должно было послужить залогом искренности будущих переговоров. Абдул Хамид не согласился ни с одним из выдвину­тых армянскими политическими партиями условий, в результате чего трехлетние переговоры окончились безрезультатно.
В этом смысле позиция армянских политических партий, обви­няющих Абдул Хамида в неискренности, была вполне обоснованной.
5. Стремление Абдул Хамида достичь определенной договорен­ности с армянскими политическими партиями было продиктовано крайне важными для него соображениями, а именно: пресечь воз­можные попытки союза между этими партиями и собственно ту­рецкими оппозиционными силами в лице младотурок, что и имело место несколько лет спустя.
Продолжение следует >>>