АРМЯНО-ТУРЕЦКИЕ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ И АРМЯНСКИЙ ВОПРОС. в конце XIX – начале XX веков .ГЛАВА 4 .часть-4

ГЛАВА IV

ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ МЛАДОТУРКАМИ И АРМЯНСКИМИ

ПОЛИТИЧЕСКИМИ ПАРТИЯМИ ПОСЛЕ ТУРЕЦКОЙ

БУРЖУАЗНОЙ РЕВОЛЮЦИИ 1908 года

все османские народы. «Но когда мы считаем, – писала газета, – что реформы нужно начинать с армян, мы исходим из реальных фактов того, что из всех народов империи поло­жение армян самое невыносимое»¹⁵¹. «В годы деспотизма, – про­должала газета, – ни один народ так не пострадал, как армяне. Это продолжается и по сей день». Затем газета добавляет: «Говоря о ре­формах, мы имеем в виду лишь безопасность жизни, имущества и справедливое возмещение убытков».
Реорганизованная партия Гнчак выступила против Иттихад .лишь тогда, когда убедилась, что она, вопреки ожиданиям, не толь­ко не положила конец гонениям на армян, но и возобновила поли­тику погромов и грабежа. Всю вину за аданские погромы она воз­ложила на младотурок и в своей газете «Аравот» («Утро») под­вергла Иттихад резкой критике.

Когда же 11 июля 1909 года младотурки пригласили на бан­кет в честь годовщины восстановления конституции представителей всех партий, Реорганизованная партия Гнчак отказалась от приглашения, заявив: «Наш траур в связи с аданскими событиями не позволяет нам принять присланное нам... приглашение».
Реорганизованная партия Гнчак выступала против деления за­падных армян на классы. Она считала, что в данной ситуации по­добный подход не только ошибочен, но и вреден. «Сегодня, – писа­ла «Дзайн Айреняц», – наш народ находится в столь трудном положении, что натравливать народ на духовное сословие, духовное сословие на народ, рабочих на работодателей, землевладельца на землепашца, бедняка на богача, мужа на жену – не что иное, как предательство, какие бы цели – будь то религиозные или экономи­ческие – ни преследовались».
Реорганизованная партия Гнчак превозносила роль армянско­го духовенства. Она считала, что исторические условия армянского народа таковы, что духовенство не может стоять в стороне от политической жизни, как в Европе. Более того, армяне должны спо­собствовать активизации духовенства в национальной жизни. «Все те армяне, – писала газета, – которые в своих программах имеют пункт об отделении государства от церкви, совершают чудовищную ошибку..., поскольку армянские клерикалы не играют монархи­ческой заговорщицкой роли, как это было в истории Франции».
Реорганизованная партия Гнчак отвергала идею помощи ве­ликих держав в деле освобождения западного армянства, заяв­ляя, что нация, «которая ждет помощи от корыстолюбивых и эгоистичных чужестранцев, глубоко заблуждается».
Реорганизованная партия Гнчак видела спасение западных ар­мян не в отделении от Турции, а в ее реорганизации, в общем прогрессе османских народов. Она считала, что армяне не имеют права эмигрировать, что они должны жить на родной земле, дока­зывая тем самым, что представляют ту часть населения Османской империи, которая сыграет важную роль в прогрессе родины. Вмес­те с этим Реорганизованная партия Гнчак находила, что армяне должны стать искусными в военном деле. Реорганизованная партия Гнчак в жизненно важных для западных армян вопросах стояла на позициях партии Конституционных рамкаваров, хотя в своих тре­бованиях была более умеренной.
Таким образом, как показывает изучение первоисточников, ар­мянские политические партии стремились сохранить целостность Османской империи, действуя в рамках конституции. Партии Дашнакцутюн, Гнчак, Конституционных рамкаваров, Реорганизован­ная партия Гнчак после революции 1908 года и до первой мировой войны всегда стояли на вышеуказанных позициях, не соверша­ли никаких антиправительственных актов, оказывали помощь пра­вительству и не выдвигали вопроса о независимости Армении. Бо­лее того, они ставили вопрос о реформах. Эволюция событий приве­ла эти партии к оппозиции против Иттихад. Но будучи оппозицион­ными политическими партиями, они оставались на своих позициях в вопросах о целостности Турции, о конституции, о развитии и про­цветании османского государства.
Однако положение армян становилось все более угрожающим. Обострились отношения между великими державами. Война пред­ставлялась удобным предлогом для турецких националистов разрешить армянский вопрос путем физического уничтожения армян. Турция связывала свою судьбу с империалистической Германией, надеясь с ее помощью реализовать свои пантюркистские планы.
В такой тревожной и напряженной обстановке в Эрзеруме в июле 1914 года было созвано VIII общее собрание партии Даш­накцутюн, в повестку дня которого были поставлены все основные вопросы, стоящие перед армянским народом. Не случайно, что боль­шую часть обсуждаемых вопросов собрание посвятило Западной Армении: внутренняя организация, земельный вопрос, эмиграция, антиармянская политика правительства, самооборона, реформа и т. д. Было принято следующее решение о реформах: «Продолжая отдавать предпочтение организации реальной силы и касаясь программы реформ от 26 января 1914 года, принятой европейскими послами в Константинополе, турецким правительством и общими инспекторами, общее собрание считает программу реформ далекой от совершенства, однако находит целесообразным оказать партийное содействие в ее применении и тем самым взять на себя опре­деленную ответственность, действуя через национальные официаль­ные органы. Вместе с этим, общее собрание отмечает, что выше­указанная программа реформ содержит пункты, соответствующие нашим минимальным требованиям, и что правительство прилагает все усилия, чтобы обречь на провал осуществление столь скромной программы. Общее собрание призывает партию, в случае необходи­мости выступить против правительства, если оно прибегнет к раз­ным уловкам, и защитить права армянского народа».
Интересно также решение партии Дашнакцутюн в отношении младотурецкой партии. Общее собрание постановило: «Учитывая узость и эклектичность государственной политики, определяемой деятельностью иттихадистского правительства, результаты которой проявились в притеснениях, отразившихся на экономической, прос­ветительской, административной жизни всех нетурецких народов, учитывая также проводимую правительством политику провала реформ, общее собрание пришло к выводу, что партия будет высту­пать в роли беспристрастного судьи и непримиримого оппозицио­нера в отношении Иттихад, борясь против ее вредной национа­листической и антигосударственной политики. Собрание не отри­цает принципа сотрудничества в важных общегосударственных воп­росах, которые соответствуют требованиям программы нашей партии».
В решении, касающемся правительства Иттихад, важны в особенности два пункта. Первый – партия Дашнакцутюн остается оппозиционной партией, второй – даже при столь неблагоприятных отношениях партия Дашнакцутюн обещает сотрудничать с иттихадистами в важных общегосударственных вопросах. Итак, да­же в июле 1914 года партия Дашнакцутюн, будучи оппози­ционной силой, еще не выступает против правительства иттихадистов, более того, она выражает готовность сотрудничать с ним в ре­шении общегосударственных вопросов.
Один из руководителей партии Дашнакцутюн С. Врацян пи­шет: «... Вопросы, стоящие на повестке дня, еще не были исчерпа­ны, когда получили известие о европейской войне, вызвавшей нео­бычайное оживление среди турецких руководителей, которые в пер­вую очередь провалили реформы. Общий инспектор Хофф сразу же отбыл из Вана. В Турции была объявлена всеобщая мобилиза­ция. Турция начала лихорадочно готовиться к войне. Учитывая создавшуюся ситуацию, мнительность и подозрительность турец­ких властей, общее собрание партии Дашнакцутюн, поспешно об­судив повестку дня, завершило собрание, приняв предварительное решение: имея в виду возможность вступления Турции в войну, обя­зать свои органы и товарищей соблюдать законы страны и выполнить свой гражданский долг. Одновременно собрание избрало орган из семи человек, которому было поручено в случае войны решить все могущие возникнуть практические вопросы. Было ре­шено приложить все усилия, чтобы воспрепятствовать участию Турции в войне, считая, что подобный шаг окажется губительным не только для армянского народа, к о и для османского государ­ства».
Собрание уже завершило работу, когда в Эрзерум прибыли уполномоченные Иттихад Бехаэддин Шакир, Неджи-бей, а сог­ласно другим источникам, и Халиль-бей, которые вступили в пере­говоры с партией Дашнакцутюн. В этих переговорах от партии Дашнакцутюн участвовали Врацян, Акнуни и Ростом. Уполномо­ченные Иттихад заверили партию Дашнакцутюн, что им удалось вступить в соглашение с закавказскими грузинами и мусульманами о том, что они поднимут восстание, в случае если армяне «как самые энергичные» возьмут в свои руки инициативу. Иттихадисты обещали грузинам, мусульманам и армянам следующие районы: грузинам – Тифлисскую и Кутаисскую губернии. Батумский район, часть Трапезундского вилайета, мусульманам – Дагестан, горные районы до Владикавказа, Бакинскую губернию, часть губернии Гандзака, армянам – район Карса, Ереванскую губернию, часть Гандзакской губернии, Ванский район, часть Битлисского и Эрзерумского вилайетов. Грузины, мусульмане и армяне будут автоном­ными народами под протекторатом Турции.
Представители младотурок «предлагали, чтобы партия Дашнакцутюн организованно сотрудничала с ними на Кавказе, в Тур­ции и за границей. Предлагали также организовать в Турции доб­ровольческие отряды и активно участвовать в работах в тылу. В России и на Кавказе развернуть борьбу против царской монархии и содействовать разложению русского кавказского тыла. Высту­пить за рубежом с пропагандой армяно-турецкого сотрудничества и раз и навсегда отказаться от вмешательства внешних сил. Отбро­сить в сторону все внутренние проблемы, которые получат раз­решение после войны». Один из лидеров младотурок писал впоследствии в своих мемуарах, что руководство партии решило отложить все программы внутренних реформ на послевоенный период, признав необходимым направить все силы нации на нужды армии. Это решение было сообщено руководителям партии Даш­накцутюн. Создалась щекотливая и сложная ситуация: принять предложение турок означало создать на Кавказе тяжелую ситуа­цию и броситься в авантюру. Ибо предложение турок не имело ни­чего общего ни с прошлым армянского освободительного движе­ния, ни с царившими среди армян настроениями. Переговоры убе­дили в том, что необходимо неукоснительно следовать решению об­щего собрания партии, по которому западные армяне не должны поднимать восстания и выдвигать национального вопроса во время войны. Все свои гражданские обязанности они должны вы­полнять добросовестно, проявить терпимость по отношению к Тур­ции и туркам.
Находившийся в это время в Эрзруме С. Врацян, который пользовался авторитетом в партии Дашнакцутюн, писал: «Пред­ставители партии Дашнакцутюн заявили, что они категорически против вмешательства Турции в войну, так как убеждены, что окончательная победа будет за Антантой. И тогда Турция, ставшая воюющей стороной, может сильно пострадать. Они доказыва­ли, что интересы Турции требуют сохранения нейтралитета. Ней­тральная Турция выгадает несравненно больше, чем Турция вою­ющая. Участвовать в войне значит бросить страну в объятия аван­тюризма. Однако уполномоченные Иттихад настаивали на своем. Для них вопрос войны был решен. Они считали, что было бы преступлением упустить удобный случай и навсегда избавиться от русского кошмара. Победа Германии у них не вызывала сом­нения, а победоносная Германия означала для них победоносную Турцию. Они убеждали армян присоединиться к ним, рука об ру­ку бороться против общего врага. Но представители партии Дашнакцутюн заявили, что если даже вопреки их воле вспыхнет война, то армяне тех вилайетов Турции, которые находятся под контролем партии Дашнакцутюн, выполнят свой долг перед госу­дарством.
Что касается кавказских армян, партия Дашнакцутюн не мо­жет взять на себя обязательство поднять их на восстание, тем бо­лее, что политика турок за последние пять лет в отношении турец­ких армян не могла завоевать их симпатии».
Партия Дашнакцутюн объявила, что армяне будут вести себя б рамках законов и выполнят свой гражданский долг как в отно­шении России, так и в отношении Турции. Представители младотурок объявили, что позиция и точка зрения партии Дашнакцутюн не что иное, как русофильство, а между тем наступил такой удобный исторический момент, который может быть никогда боль­ше не повторится и который даст возможность сполна рассчитаться с Россией, расплатиться наконец с ней за все унижения и свес­ти ее до положения второстепенного государства, ограничив ее в собственно русских границах. Младотурки заявили также, что все это они осуществят и без помощи армян, но тогда пусть они не жалуются на свою судьбу. С такими предложениями младотурки поехали в Ван и Муш, чтобы придти к соглашению с местными комитетами партии Дашнакцутюн, но ответ везде был однозна­чен».
«Этот план младотурок, – продолжает Лео, – был планом зах­вата Южного Кавказа легким путем и, несомненно, имел немецкое происхождение. Предложения, разумеется, были очень заманчивы, однако следовать этим предложениям, не имея никаких реальных гарантий, и восстать против России было бы чистейшей воды аван­тюрой и неописуемой глупостью, что с самого начала осознала партия Дашнакцутюн».
Готовясь к войне, Турция не преследовала оборонительных целей. Наоборот, она стремилась с помощью Германии осущест­вить свои экспансионистские пантюркистские планы в отношении Закавказья, Северного Кавказа, Крыма, Иранского Азербайджа­на и Средней Азии.
Не случайно 14 декабря 1913 года Германия послала в Турцию военную миссию во главе с Лиманом фон Сандерсом с целью подготовки турецкой армии к войне против России. Немецкое воен­ное командование надеялось, что в результате вмешательства ту­рецкой армии значительная часть военных сил России будет сос­редоточена на Кавказском фронте, что облегчит действия Германии на западном фронте.
В первые дни войны, 2 и 6 августа, в Стамбуле в строго секретной обстановке между Германией и Турцией были подписаны военные договоры против России. В статье пятого пункта договора, подписанного 6 августа, говорилось: «Германия помо­жет выправить восточные границы Османской империи таким об­разом, чтобы обеспечить для Турции непосредственный контакт с проживающим в России мусульманским населением». Это означало, что Турция с помощью Германии собиралась захватить Вос­точную Армению и граничить непосредственно с Азербайджаном и Северным Кавказом.
Попутно отметим, что представители млодотурок вели перего­воры в Эрзеруме с представителями партии Дашнакцутюн после заключения германо-турецкого договора. Следовательно, не ос­тается никаких сомнений, что делегация младотурок в Эрзеруме преследовала две цели: 1. Обмануть партию Дашнакцутюн и ис­пользовать ее для реализации антирусских экспансионистских германо-турецких планов. 2. Обвинить, если план не удастся, армян в русофильстве и в предательстве османской родины. В напряжен­ных условиях обе эти задачи были для младотурок крайне важны. Они и на этот раз остались верны унаследованной традиционной политике в отношении армян.
Младотурки окончательно связали себя с германским импе­риализмом. На начальном этапе создания германо-австрийского блока турецкое правительство с целью камуфляжа своего участия в нем объявило 3 августа о нейтралитете Османской империи. Один из членов пришедшего к власти в Турции триумвирата (Энвер, Талаат, Джемаль) Джемаль-паша впоследствии признался: «...Мы объявили себя нейтральными только для того, чтобы выиграть время, мы ждали момента, когда паша мобилизация закон­чится и мы сможем принять участие в войне».
29 октября 1914 года германо-турецкий флот совершил веро­ломное нападение на черноморские порты России – Феодосию, Се­вастополь, Одессу и Новороссийск. 2 ноября Россия объявила войну Турции.
Официально вступив в войну, Османская империя не скрыва­ла более своих пантюркистских устремлений. В специальном воз­звании, выпущенном в связи со вступлением в войну, младотурецкое правительство объявило: «Наше участие в мировой войне оп­равдано нашим национальным идеалом. Идеал нашей нации нап­равляет нас на уничтожение нашего московского врага, в резуль­тате которого будут созданы естественные границы нашей импе­рии, охватывающие все ответвления нашей расы. С другой сторо­ны, наши религиозные чувства должны направить нас на освобож­дение мусульманского мира от господства неверных и дать незави­симость последователям Магомета... Мы воюем за нашу нацию, религию и за наш национальный идеал».
Джемаль-паша, повторяя содержание воззвания, одновремен­но добавлял: «Нашей единственной надеждой было то, что миро­вая война освободит нас от всех соглашений, которые угрожали нашей независимости. Мы хотели жить в будущем как свободная и независимая нация, нация, которая в нынешних условиях вынуж­дена проводить в своей собственной стране реформы, ставшие необходимыми в результате создавшегося положения. Нашей целью было уничтожение привилегий и Ливанского соглашения. Мы хотели также освободиться от принятого нами под русским давлением соглашения по вопросу об армянских реформах... Вот наша един­ственная цель, следовательно, вырванное у нас нашими вековыми врагами соглашение о проведении в населенных армянами вилайе­тах реформ не имело в будущем никакого смысла».
Согласно выработанному турецким генеральным штабом стра­тегическому плану, главные силы турецкой армии должны были молниеносно оккупировать Закавказье и направиться дальше в Россию, в районы, населенные мусульманами, и далее – в южные страны. Предполагалось, что турецкая армия на пути продвиже­ния должна была поднять на восстание мусульманское население.
Таким образом, изучение материалов приводит к выводу о том, что младотурецкое правительство было связано с империалисти­ческой Германией крепкими узами, установило с ней договорные связи и соглашения и пыталось в процессе войны достичь реализации своих экспансионистских планов – ослабления России, превраще­ния ее в государство второстепенной важности, усиления Турции за счет включения в ее состав всех российских земель, населенных мусульманскими народами. А это означало, что к Турции должны были отойти Закавказье. Северный Кавказ, Крым, Поволжье, Средняя Азия. Если часть официальных документов держалась в секрете и вошла в научный оборот спустя много лет, то многочис­ленные материалы из турецкой прессы, в которых содержится призыв к захвату мусульманских регионов России вплоть до Ал­тая, неоднократно использовались в научных исследованиях. По этой причине мы не будем обременять настоящую работу ссылками на вышеуказанные источники. Вполне понятно, что в результате германо-турецкого договора и реализации пантюркистского идеала стиралась с карты и Восточная Армения. Ведя переговоры с чле­нами партии Дашнакцутюн, младотурки преследовали одну един­ственную цель – использовать армян против России или, если удастся, спровоцировать их с целью оправдания планируемого ими геноцида.
В создавшейся сложной ситуации армяне приняли единствен­но правильное решение – западные армяне должны быть законо­послушными по отношению к Турции, восточные – по отношению к России. И действительно, при изучении документов, мы убеждаемся, что восточные армяне встали на защиту России, а за­падные армяне вели себя в Турции соответственно требованиям закона, выполняя все предусмотренные военным временем усло­вия.
Печатный орган партии Дашнакцутюн – издаваемая в Констан­тинополе газета «Азатамарт» писала: «Мы против захвата чуже­земцами населенных армянами областей. Армянский народ не предмет купли и продажи и не объект корыстолюбивых интересов для чужого государства. Армянский солдат должен воевать на всех фронтах, которые враг попробует перейти».
Константинопольское бюро партии Дашнакцутюн послало своим комитетам в провинции циркуляр следующего содержания: «Товарищи, как вы уже знаете, наша партия начала и завершила работу своего VIII съезда в срок. Возложив применение реше­ний съезда на местные комитеты, мы сегодня хотим обратить ва­ше внимание на серьезное и тяжелое положение в стране в резуль­тате войны. Сегодня как никогда нам необходимо мобилизовать все силы для содействия общему порядку и дисциплине. Мы долж­ны быть начеку и не дать повода для малейшего инцидента, спо­собного вызвать недоразумения политического характера у разных слоев населения». А один из руководящих деятелей партии Даш­накцутюн – Акнуни после встречи с министром внутренних дел Тур­ции Талаат-беем написал: «В самом деле, правительство не имеет никаких оснований питать к нам недоверие. Более того, оно хоро­шо знает, что наш съезд вынес решение о том, что каждый армянин обязан выполнить свой долг османского подданного. Следова­тельно, мы имеем право на то, чтобы правительство признало на­ше прямодушие и искренность. Мы готовы защитить целостность Османской империи и нашу родину».
И действительно, армянский народ жил и действовал по ве­лению логики времени. В России он действовал в рамках законов этой страны, а в Турции – в рамках турецких законов. Эта пози­ция была единственно верной в политическом и национальном от­ношении. Если бы в отношении какой-либо из этих двух стран ар­мяне встали в оппозицию, это рассматривалось бы как предательство. Армяне выполняли свой долг и призывались в армию в обоих государствах. Будучи уверены в том, что младотурки захотят использовать любой удобный случай для провокаций, один из ру­ководителей партии Дашнакцутюн Арам Манукян организует шествие армянской молодежи с оркестром на призывный пункт в Ване. Однако все это не имело значения для младотурок. В нача­ле 1915 года на повестке дня созванного иттихадистами специаль­ного совещания уже стоял вопрос о геноциде армян. Слово взял Бехаэддин Шакир, который сказал следующее: «Мы взяли на себя очень важное и тяжелое обязательство и если не выполним его до конца, оставив на половине, как прежде, то, будьте уверены, нам не уйти от мести армян. Мы находимся в состоянии войны, нет страха перед вмешательством Европы и великих держав. Мировая пресса не сможет заступиться за них, а если и поднимет шум, ниче­го не добьется. Мы успеем поставить всех перед свершившимся фак­том. Страсти улягутся и никто не осмелится более поднять голос протеста. Мы должны извлечь из создавшегося положения мак­симальную выгоду. Такой повод нам больше не подвернется». 15 апреля 1915 года османское правительство послало влас­тям на местах предписание, в котором говорилось о том, что «для защиты от возможной опасности, угрожающей нашей родине, на­ции, государству и религии, правительство, которое представляет ислам и турецкий народ, и комитет «Единение и прогресс» с целью предотвращения где-либо и когда-либо выдвижения армянского воп­роса решили воспользоваться той независимостью и свободой дей­ствий, которые предоставила война, и положить конец этому воп­росу, искоренив в стране этот чуждый нам элемент, сослав его в Аравийскую пустыню, согласно данному тайному предписанию. Итак, правительство и центральный комитет Иттихад обращаются к вам, надеясь на ваш патриотизм, и приказывают всячески всеми имеющимися в вашем распоряжении силами содействовать мест­ным органам комитета «Единение и прогресс», которые, согласно тайной инструкции, приступят к исполнению приказа на рассвете 24 апреля. Каждое должностное или частное лицо, осмелившееся воспротивиться этому священному и патриотическому делу, укло­ниться от возложенных на него обязанностей или защитить и спря­тать у себя того или иного армянина, будет считаться врагом ро­дины и религии и понесет соответствующее наказание».
Чудовищная программа уничтожения армян, которая разра­батывалась и осуществлялась еще Абдул Хамидом, достигла свое­го апогея в апреле 1915 года, когда были уничтожены почти все западные армяне. Погибло 1,5 миллиона человек, а 200 тысяч ар­мян, в подавляющем большинстве женщины и дети, были отуре­чены.
Об организованном младотурками армянском геноциде из­вестный немецкий общественный деятель пастор Лепсиус в сбор­нике документов, озаглавленном «Германия и Армения», писал: «Нет никакого сомнения в том, что речь идет не о военных меро­приятиях, направленных на обеспечение безопасности Османской империи, а о заранее запланированном уничтожении армянского народа».
Младотурки «решили» армянский вопрос свойственными им методами. После геноцида Талаат-паша официально заявил: «Нет больше армянского вопроса, поскольку нет больше армян».
И, несмотря на предпринятые армянами некоторые меры са­мообороны, выяснилось, что западные армяне не были готовы к вооруженному сопротивлению, общенародному восстанию.
Анализируя вопросы, связанные с геноцидом, известный дея­тель партии Дашнакцутюн К. Сасуни впоследствии писал: «От Константинополя до Вана члены партии Дашнакцутюн беспрестанно повторяли и инструктировали о том, что мы находимся пе­ред лицом опасности, что необходима работа по подготовке само­обороны, необходимо проявить крайнее благоразумие, чтобы от­вести от народа беду. Жертвуйте, если надо, собой, только не до­пустите какую-либо провокацию. В тех условиях наша смиренность представляла не что иное, как выгодное врагу самоотрицание, дав­шее ему возможность легко осуществить задуманное, а пассивная самооборона – самообман, потуги на выживание. Организация самообороны в тот период в Турции означала организацию восста­ния от геройского Вана до Киликии...
...Не было психологии восстания, не было и предварительно разработанной на этот случай программы. Армяне и партия Даш­накцутюн не были готовы к такому мероприятию». Это было, причиной того, что младотурки могли имеющимися в их распоря­жении силами осуществить геноцид армян.
За это, естественно, несет историческую ответственность и пар­тия Дашнакцутюн, которая, будучи убежденной в реальности гро­зящей армянам опасности, не подготовила народ к встрече со смертельной опасностью.
В результате осуществления геноцида политические партии и организации западных армян перенесли свою деятельность в дру­гие страны, в которых чудом спасшиеся остатки западных армян основали существующие и поныне зарубежные армянские колонии. После 1915 года армяно-турецкие общественно-политические и культурные отношения прервались.
Продолжение следует >>>